«Грусть намного сложнее агрессии»

Интервью для weloveinterview.ru, ноябрь 2011

Дельфин выпускает свой новый альбом «Существо». Interview побеседовал с музыкантом о бывших проектах и соратниках, состоянии сегодняшнего рэпа, музыке его детства и том, у кого Дельфин сам бы взял интервью.

Есть ощущение, что сегодняшние песни гораздо ближе к твоему раннему проекту «Дубовый Гаай», чем к Дельфину эпохи «Глубины резкости».

Мои прошлые проекты не были состоятельны по разным причинам. Из-за недостаточного опыта, неумения обращаться с музыкальными инструментами, из-за отсутствия соответствующей технической базы. Вещи, записанные под именем «Дубовый Гаай», — плод сотрудничества с московской группой Alien Pat Holman: они знали, как делать такую музыку, а я думал, что знал, какие нужны слова.

Насколько в этом смысле важна фигура гитариста Павла Додонова, с которым ты работал и над прошлым альбомом «Юность»?
Если бы я умел играть на гитаре, то играл бы примерно так же.


За это время ты посотрудничал со многими...

Не могу сказать, что прямо со многими.

Над «Мишиными дельфинами» ты работал с Мишей Воиновым, были «Спирали», Da Boogie Crew, Mewark...

С Мишей не виделись с тех самых пор. С Ваней Лебедевым (Кестер) из «Дубового Гаая» я в приятельских отношениях. Он в основном занимается монтажом фильмов, а параллельно играет в проекте T.Bird, которым занимается Виктор Мутант. Что до Da Boogie Crew, то они сделали хип-хоп настоящим образом жизни, навсегда оставшись в этой культуре.

А для тебя увлечение музыкой началось с хип-хопа или чего-нибудь еще?

Наверное, процентов на восемьдесят это был как раз хип-хоп, остальные двадцать занимали Depeche Mode и какие-то шумовые гитарные группы. И постепенно баланс все больше и больше смещался в сторону шума. Думаю, что феномен популярности хип-хопа, столь успешно прижившегося у нас, в том, что средства самовыражения в этой культуре доступны для многих. Азы может освоить каждый. В этих рамках человек может быть и танцором, и художником, и поэтом, и музыкантом. Поэтому она так быстро распространилась. Мне с самого начала казалось, что все слишком просто, хотелось чего-то более сложного.

В результате последние альбомы (начиная с «Тканей») стали для твоих поклонников такой лазейкой в «другую» музыку.

Многие на этом остановились, и никакая лазейка для них так и не открылась. Зато присоединилось множество других людей, которые начали с последних пластинок. Когда они для себя открывают ретроспективу, то ужасаются тому, что у меня происходило до этого.

Ты хочешь сказать, что для многих людей Дельфин начался лет пять назад? Получается, что есть три аудитории, которые воспринимают то, что называется Дельфином, с разных точек зрения.
По-моему, так и происходит.

Странно сейчас думать, что твое имя ассоциировалось с хип-хопом. А ведь сегодняшние рэп-герои вроде Гуфа говорят, что они чуть ли не росли на твоих песнях.

Росли-росли, да не доросли. И начали делать то, отчего мы в свое время пытались уйти. Мы шли в другую сторону, и приоритеты были иные. А они скатились к пацанам, братве... В общем, «парадная».

При этом ты продюсировал несколько песен рэп-группы «Дымовая завеса».
Я бы не называл это продюсированием. Виктор Mутант работал с ними, а я принес пару сэмплов, которые могли бы пригодиться, но прямого участия не принимал.

Альбом «Существо» преисполнен какой-то светлой грусти, в ней отсутствует агрессия как таковая.
Грусть как чувство намного сложнее агрессии. С агрессией все понятно, ясны ее причины и то, чем она заканчивается. А грусть – более глубокое, комплексное чувство, тяжело выразимое. Агрессию можно в двух словах выразить, даже в одном...

Сколько времени записывалась пластинка?

Начали весной, закончили осенью. Думали, провели кучу экспериментов, назаписывали кучу всякой дряни... Нам нужно было некоторое время, чтобы понять, что происходит внутри нас. Больше всего это, конечно, относилось ко мне, потому что я должен был задать тон. Довольно долго метались. У нас были песни и про зомби, и в стиле AC/DC, но все это не покатило. А потом как-то настроились – и все полилось. Это была по настоящему коллективная работа. Едва ли что-то подобное кто-то из нас троих смог бы сделать сам. Хорошо, что есть Ренат, что есть Паша – и что к тому же нам всем удалось встретиться.

Журнал Interview – про беседы известных людей друг с другом. У кого тебе лично было бы интересно взять интервью?
Мне бы точно не хотелось говорить с теми людьми, от которых я жду чудес. Не хочу сокращать это расстояние. Лучше все-таки пребывать в каком-то неведении, ощущать их именно как артистов, а не людей, которым я могу задать любые вопросы. А так бы я, наверное, поговорил с каким-нибудь режиссером. С Фон Триером, например. Есть у меня к нему вопросы – чисто технического характера.

Поделиться: